Жизнь дает человеку три радости...

Слушал радиопередачу об анекдотах и вдруг сам придумал новый и немножко неприличный анекдот про Штирлица.

----------------------

Штирлиц шел по коридору. И вдруг навстречу ему — Мюллер.

— Штирлиц, а чего это вы сегодня такой чёрный? — неожиданно, хотя и традиционно, спросил его Мюллер.

— Да шёл по улице, вижу — развалины и пожар, дети плачут, вот и полез спасать. Всё как всегда, группенфюрер, — привычно ответил ему Штирлиц.

— Ах, какой вы неосторожный, штандартенфюрер! Вы уж слишком не рискуйте там, на этих пожарах, ваша жизнь нужна рейху, — сказал Мюллер и пошел дальше.

«Пока англичане бомбят Берлин, гестапо ни за что меня не расшифрует», — облегченно подумал Макс Отто фон Штирлиц, достойный сын русского меньшевика-интернационалиста Владимирова, сбежавшего некогда из сибирской ссылки, чтобы поехать добровольцем в Африку на англо-бурскую войну.

 За окном шёл снег с дождём (создающий на улицах маленького европейского  городка запланированный свыше снежный коллапс) и рота русских туристов с  одинаковыми неприметными лицами, с загипсованной левой рукой на  перевязи и с паспортами, отличающимися на одну цифру в конце номера. У  всех встречных прохожих туристы спрашивали, какая же из этих дорог,  шьёрт побъери, ведёт к Храму, но затем шли почему-то  в противоположную сторону, блаженно принюхиваясь через длинную трубку к  женским духам «Нина Риччи», н(а)олитым в резиновые грелки, висящие у  всех на поясе. Двигаясь таким хитрым противоконтрразведывательным  зигзагом и прикрываясь пятнистыми камуфляжными зонтиками  не только от снежно-дождевого коллапса, но и  от  многочисленных видеокамер, напиханных где ни попадя, русские туристы  вышли, однако, не к Храму с самым высоким в Европе шпилем, тень от  которого служила стрелкой в самых древних в Европе солнечных часах,  которыми служила площадь вокруг Храма, на которую выходили двенадцать  дорог, ведущих к Храму, — а на шпионский мост, к которому с другой  стороны реки уже как раз привезли для обмена на двух десятках чёрных «волг» роту  мирных туристов из НАТО, у которых загипсованы были уже правые руки.